— Нет, я не понимаю, почему нужно проводить собрание именно в субботу? — Рон как начал ворчать в гостиной факультета, так и не прекращал. Гермиона уже даже не слушала его, только закатила глаза, едва сдерживая раздражение. — Слизням-то всё равно, а у нас тренировка.
— Рон, собрание будет длиться минут сорок максимум, ты ещё успеешь не только не тренировку, но и поесть перед ней, — фыркнула она, поправляя рукава мантии. — Это важно. Мы с тобой первый год как получили значки, нас выбрали, чтобы мы блюли честь факультета…
— Да-да, я знаю, — Рон раздражённо выдохнул. — Но это не значит, что я хочу  быть в одной комнате с Малфоем и Паркинсон!
— Рон, — Гермиона мучительно застонала и вырвалась чуть вперёд. — Ты не можешь выгнать их с собрания, они такие же старосты, как и мы.
— Вовсе и не такие же, — Рон запыхтел и, кажется, засунул в рот что-то съедобное. — Терпеть лишний час эти подонков не хочется.
Она понимала, что чувствовали друзья, порой даже разделяла неприязнь к слизеринцам, но никогда не ставила эти чувства выше того, что они должны делать. Задача старост — обеспечить порядок в своих рядах, следить за тем, чтобы ученики посвящали учёбе львиную долю времени, не растрачивая себя на проказы и глупости. Гермиона была уверена, что и другие так думают, а значит, проблем возникнуть не должно. Мама всегда говорила, что она идеалистка, что из-за её непомерной честности у Герми обязательно будут проблемы. Но она плохо представляла себе мир, где она бы наплевательски относилась к своим обязанностям.
Рон был другим. Он вырос безответственным и поверхностным, казалось, его мало что волновало. Гермиона понимала, почему так получилось, но всё равно ей было грустно, что при всём её хорошем отношении, привить стремление к честности и ответственности было невозможно. Рон ненавидел Малфоя (и нельзя сказать, что Драко не давал повода!), Гарри ненавидел Малфоя — хотя, у него уж точно было больше причин для расстройства! — и только одна Герми смотрела на всё это немножко иначе.
Когда они с Роном наконец добрались до места, то все были в сборе. Рон шумно выдохнул, вваливаясь в класс, и сразу же занимая себе место, не подумав о том, чтобы сначала предложить его подруге. Грейнджер покачала головой, но воздержалась от комментариев. В этом был весь Уизли: он делал что-то не со зла, но совершенно не думал о других. Панси и Драко сидели рядом, и Гермиона сомневалась, что Малфой первым рванул устраиваться на самом удобном месте.
Она не хотела сравнивать. Она любила Рона — как друга — и никогда не думала, что рядом с кем-то другим было бы лучше.
Но всё-таки, всё-таки…
Эрни как-то недобро усмехнулся, стоило им встретиться взглядами. Макмиллан не любил Гарри и его компанию ещё со времён второго курса, но никогда так откровенно не демонстрировал своё отношение. Герми подозревала, что с ним у них будут проблемы.
— А что, Поттер до значка старосты не дорос? — негромко, но неожиданно едко спросил он, и внезапно образовалась подозрительная тишина. Ханна покосилась на друга, потом чуть виновато улыбнулась Гермионе, но вступаться не стала.
— У Гарри и без того достаточно дел, — спокойно, насколько могла, ответила Грейнджер, удерживая Рона за руку. — Мы здесь содрались обсуждать назначения?
Падма хмыкнула: вот уж кто явно сохранил к ним явную неприязнь. Гермиона знала о поведении Рона только по словам Лаванды, у которой язык за зубами не держался, но даже ей было стыдно. Почему-то стало неуютно, хотя никто из них пока что не были врагами.
Просто Гермиона слишком хорошо знала: если разговор о Гарри продолжится, то может и вылиться во что-то откровенно нехорошее.
— Давайте обсудим лучше систему наказаний, а не то Гарри, — резковато закрыла она тему, почти ожидая, что это поможет.
Почти.