What if the storm ends and I don't see you
As you are now ever again?
The perfect halo of gold hair and lightning
Sets you off against the planet's last dance

Табачный дым сдувало ветром, вокруг вовсю бушевала непогода: лил косой дождь, почти пригибающийся к земле, ветер клонил деревья всё ниже. В комнате хлопнуло окно, закрывшись от сквозняка; по полу прошёлся холод. Сигарета в пальцах дрожала. Или дрожали пальцы? Или дрожал он весь? Блядь. Он оглянулся, но в коридоре было всё также темно, а дом был погружён в тишину. Отец допоздна остался в Доме ветеранов, где то ли предавался ностальгии, то ли находил повод приложиться к фляжке с старым добрым «Джеком». Вику, честно, было плевать. Чем дольше он находился в одиночестве, тем целее был, тем менее разрушительна была жизнь. Наверное, ему стоило бы сделать что-то со своей жизнью, пока не сошёл с ума окончательно. На-вер-ное. Весь секрет был сокрыт в том, что ему всегда было так страшно, так невыносимо жутко: до судорожно сжатых в кулак пальцев, до сбитого дыхания, до сузившегося до точки мира. Виктор ненавидел себя и свой страх, но ничего не мог с ними поделать. И он знал, когда это началось с ним, когда произошёл первый эпизод, из которого выбраться самостоятельно у него не получилось. Это случилось задолго до того, как он потерял Тесс и Лео, но близко к этому моменту. Он помнил те дни, хотя большую часть времени находился под действием антидепрессантов. Жизнь смазывалась, терялась, рассыпалась в его руках, и Вик ничего не мог с этим сделать.

Мама умерла, когда ему было семнадцать. Незадолго до этого он понял, что гей, что он влюблён в лучшего друга и что остался один со всем этим внутренним дерьмом. Заебательно вышло, правда? Господи, он никогда не думал, что то, что он чувствовал к Лео, было сраной любовью, пока не узнал, что тот сошёлся с их общей подругой. На самом деле, дружба с Тессой всегда была больше похожа на соревнование: кто будет ближе к Лео, кто залезет к нему под кожу… И она победила. А Виктор был так сломлен, что не мог ничего с этим сделать. И единственной защитой была злость, иначе он бы изошёл на боль и ненависть; Вик давил, давил, давил – и заслуженно сначала получил в морду, а потом зарядил сам. И тогда Лео с Тесс пропали с его радара (и похер на неё, похер на них обоих, уроды!).

Виктор остался с отцом один на один. Раньше, когда мама была жива, он был её сыночком, её радостью и гордостью. А потом оказалось, что он был жалким трусливым дерьмом, а не лапушкой. Ну упс. Адам Браун наконец-то получил власть, потому что жена сдерживала его жестокости, и сполна отыгрался на сыне, который был совсем не таким, какой был ему нужен. Не пошёл в военное училище, не любил жестокость, слишком много времени уделял музыке и своим бабьим рисовашкам, а ещё… пачками глотал таблетки от своей тупой головы. Адаму казалось, что это – не его ребёнок. Совсем не тот мальчишка, который с горящими глазами получал в подарок машинки и игрушечное оружие. Пацифист, блять. Боже, почему он просто не уехал?

Вик выбил ещё сигарету из пачки, щёлкнул зажигалкой – вспышка света пересекла небо, громыхнуло где-то совсем недалеко – и прикрыл глаза. Он знал, почему не уехал, но ему было так стыдно даже думать об этом. Тесса была из хорошей семьи, как и Лео, а он… Его отца уволили из армии за превышение полномочий и военное преступление. Это удалось замять, но путь на службу для него был закрыт. Мама всегда сидела дома, хотя давала уроки музыки (именно из-за неё Виктор обожал фортепиано), но здоровьё, слишком слабое для жизни в этом мире, не давало ей ни шанса на нормальную жизнь.

Полгода назад ему написала Тесса. Мол, давно не виделись. Здравствуй. Как ты? Он знал, почему она поступила так: снова захотела ткнуть его мордой в то, что его жизнь пошла по пизде, а у неё-то всё хорошо, всё лучше всех. У неё ведь есть Лео. Но Виктор не послал её – наоборот, решил поддержать общение, потому что это был шанс узнать что-то… хоть что-то. Да и просто в жизни у него было не так уж много людей, с которыми можно было поговорить.

Откинув голову, он выпустил изо рта струю дыма, ощутив, как во рту остался неприятный привкус. Дождь не умолкал, но это было именно то, что требовалось. Потому что в тишине тошнота становилась невыносимой. В свободной руке он сжимал смартфон, всё не решаясь написать на номер, который дала ему Тесса. Словно в издёвке, словно в желании ткнуть мордой: смотри, смотри, я могу себе позволить дать тебе информацию о Лео, ничего не боясь.

Это восхищало. Он восхищался Тессой на самом деле, хотя никогда не любил её. Лео… Лео всегда был ведомым – его брали за руку и вели, и ему нравилось. Но Вик, слишком глубоко сидящий в шкафу, не мог позволить себе ничего подобного. Он был жалким трусом. Но сейчас… Его так корёжило, потому что Тесса, довольно скалясь, сообщила, что они собрались пожениться. «Тебя я пригласить не могу, сам понимаешь, но, думаю, ты должен знать…»

Это была финальная точка, это был бы конец, но… Вик хмыкнул, зажал дотлевающую сигарету в зубы и набил СМС, не зная толком, зачем он это делал.

«Тесса сказала, что у вас скоро свадьба. Поздравляю. Не ожидал».

На самом деле: не поздравлял. В никогдабре не бывало счастливых дней, в городе Никогде – только туманы, дожди и Виктор, ослепленный и жалкий.

[nick]Victor Brown[/nick][status]точка.[/status][icon]https://i.imgur.com/0blE5Wl.png[/icon][sign]by OONAGH[/sign][lz]<div class="lzfon"><div class="niklz"><a href="ссылка на анкету">Виктор Браун</a>, 22<p> человек </p><hr></div><div class="lz">ничего не осталось: ни тебя, ни меня, ни нас...</div></div>[/lz]